Воздушный флот страны моей –
Богатырей крылатых племя,
Летайте, обгоняя время,
Всех выше, дальше и быстрей!
Афанасий Анатольевич Долгих – мой дед по линии матери. К сожалению, я не застал его в живых, но родственники говорят о нем так много хорошего, что новые представители семьи проникаются к нему неподдельным чувством уважения. Так мой отец в день регистрации брака с моей матерью повернул свадебный поезд в сторону Разбойщины (кладбище возле Саратова), чтобы засвидетельствовать ему свое почтение, то же родители сделали, когда везли меня из роддома – «показали» деду десятого, «юбилейного» внука! На сегодняшний день мне ясно одно: Афанасий Анатольевич Долгих был человеком скромным и незаурядным.
Еще в детском возрасте он «выбился» из числа своих многочисленных братьев и сестер, проявив устойчивый, сроком на всю жизнь, интерес к знаниям. Семья жила в небольшом хуторе, затерявшемся среди тайги под Костромой. Обучаясь вдалеке от родного дома, из-за весенне-осенней распутицы, зимних заносов, почти весь год он видел только во сне матушкины пирожки с душистой таежной малиной, веселого отца Анатолку, саму матушку – маленькую, «лобастую», проворную и тихую медвежатницу (одна с рогатиной ходила на медведя) и «гораздейку» (лучше Николавны никто в округе не выпекал хлебы и не варил забористое костромское пиво на свадьбы и поминки. Это мастерство спасло жизнь многим членам ее семьи в голодные 30-е годы, когда из уважения к ней люди делились последним).
Повзрослев, мой дед поступил на службу в вооруженные силы СССР с 18 ноября 1939 года по 10 декабря 1949 года (срочная служба в армии, война, сверхсрочная служба по зову партии – обучал офицерский состав физике и математике).
Во время Великой Отечественной войны Афанасий Анатольевич Долгих служил в ВВС ныне ДКБФ (военно-воздушных силах Дважды Краснознаменного Балтийского флота) механиком по обслуживанию самолетов, приводнявшихся на палубу корабля. В связи с этим, дед носил интересную форму: с морскими и авиационными знаками отличия. С пожелтевших фотографий на меня смотрит респектабельный молодой офицер то в кожаном долгополом пальто, то в матросской рубашке с лихо приподнятой бескозыркой на голове и в клешеных брюках в пол – «стрелочки-обрежешься»! Долго в семье хранились краги – кожаные с меховой подстежкой перчатки-рукавицы с откидным верхом. Войсковую элиту кормили по ресторанному типу – с белых скатертей и полной выкладкой столовых приборов.
Дед не любил вспоминать о войне. Очень редко рассказывал, как приходилось бывать в командировке в блокадном Ленинграде, как «насмотрелся» на все происходящее в голодном городе.
Раненых в их подразделении не бывало. Если боевой расчет подбивали в небе, то в кубрике на походных койках сиротами оставались сразу четыре бескозырки – горящий самолет поглощали суровые воды Балтики. В судьбе моего деда произошло редкое исключение: их подбитый самолет упал на крыло в мелководное Ладожское озеро. На обломках бревна они добрались до берега вдвоем с товарищем, но тот сразу же умер от переохлаждения. Деда лечил знаменитый ленинградский профессор, который любил повторять, что его пациента спасло «богатырское сибирское здоровье»! К счастью деда переохлаждение стало выходить наружу. Это были такие немыслимые нарывы по всему телу, что его не облачали в одежды. А пеленали, подобно младенцу.
В 1943 году старший механик авиавооружения гвардии старший сержант Афанасий Анатольевич Долгих с орденом Красного Знамени на груди отбывал на родину в отпуск по ранению. Чемодан был набит сокровищами военного времени: тушенкой, мылом, шоколадом, бельем. (Отправляющимся в отпуск везунчикам товарищи открывали «второй фронт» - делились личным довольствием.) В районном поселке дед нанял бестарок, загрузив его мукой, просом, солью. К родному крыльцу он подошел богачом. Счастливая мать устроила «встречу». Щедро и с любовью угощала людей, с которыми «всем миром выживала», тихо гордилась сыном Афонюшкой. Дед очень часто с редкой теплотой в глазах вспоминал свою мать, как оказалось, их последнее свидание с ней.
Заинтересовавшись историей страны, в частности, историей ее военного и послевоенного периода, я иногда с горечью читал, что герои, вернувшиеся в войны, нередко в силу разных обстоятельств, теряли себя, свое личное человеческое достоинство.
Мой дед, как защитник Ленинграда имеющий право на квартиру в этом замечательном городе, поселился и прожил всю жизнь с семьей в кондовой России – в Екатериновском районе Саратовской области. Он был любимым учителем, завучем школы, председателем парторганизации села, неутомимым ходатаем по нуждам сельчан. Дед и бабушка дали высшее образование – «кусок хлеба» - всем своим шестерым детям. По выходу на пенсию он с бабушкой перебрался на жительство в Саратов к дочери. Через десять лет в очередном письме от благодарных сельчан пришло поздравление, а вскоре и официальное уведомление, что имя Афанасия Анатольевича Долгих вписано золотыми буквами в «Книгу почетных жителей Екатериновского района».
Во время похорон собралось много людей с любовью вспоминавших моего деда как человека большого ума, мудрого, честного, «вечного труженика», скромного, оптимистично настроенного – «держи хвост пистолетом», «уважительного», внимательного к людям (до сих пор в селе живы легенды о его «Соломоновых решениях»).
Сам дед нередко кричал во сне, просыпаясь, кратко говорил: «Тот сон!» Все знали, что это его не отпускает война. Памятуя о ней, мой дед Афанасий Анатольевич Долгих дорожил миром на Земле, строил свою жизнь по гуманным законам человеческого общежития и завещал эти нравственные догмы своим детям и внукам.
Этими воспоминаниями о своем дедушке с нами поделился Карамышев Илья студент агрономического факультета группы Б-ЭП-101